Затерянные миры Артура Конан Дойла. К 160-летию великого классика38 товаров
Мистер Шерлок Холмс и сэр Артур Игнейшус Конан Дойл. Более сложных, противоречивых отношений между героем и автором поди в мировой литературе поищи. Холмс-то вполне лоялен: расследует преступления, курит трубку, играет на скрипке, слушает любимую «Аиду». У него претензий к своему создателю нет. Армия поклонников, миллионные тиражи, десятки экранизаций, персональный музей на Бейкер-стрит, 221 Б. На что здесь жаловаться? То ли дело сэр Конан Дойл. Ему эти отношения не давали свободно дышать. С одной стороны, Шерлок Холмс буквально озолотил его. С другой — поработил! Затмил, подмял под себя, свел на нет все прочие литературные достижения. Конан Дойл хотел было убить его — не вышло: возмущенные поклонники и стремительно подступившее безденежье заставили писателя оживить ненавистного персонажа. «Если через сотню лет меня будут помнить только как человека, придумавшего Шерлока Холмса, я сочту свою жизнь пропащей», — кажется, в какой-то момент Артур Конан Дойл от отчаяния и сам уже был готов нырнуть в Рейхенбахский водопад. В день 160-летия выдающегося британца давайте сделаем ему подарок и поговорим о том, что было в его жизни, помимо Шерлока Холмса.
Жил на свете рыцарь бедный
Самое яркое впечатление эдинбургского детства — мать, ирландка Мэри Фоули. И даже не сама она, а ее бесконечные рассказы о «делах давно минувших дней». Послушать ее, так выходило, что вся красота, все благородство мира остались в прошлом. Великолепные турниры, блестящие подвиги, славные военные походы, рыцари без страха и упрека, готовые умереть за один лишь мимолетный взгляд своей Прекрасной дамы. Вот это да, вот это жизнь! Теперь-то уж все не то... Отец, Чарльз Дойл, — талантливый художник и архитектор, иллюстрировавший книги Льюиса Кэррола и Даниэля Дефо, работавший над витражами величественного собора в Глазго, был человеком мятущимся, словно бы сотканным из противоречий, а потому на роль рыцаря никак не тянул. Да к тому же еще и спивался — стремительно и безвольно, затягивая свою большую семью в трясину безденежья и нищеты. Маленький Артур, названный так, кстати, в честь легендарного английского короля, обожал романы Вальтера Скотта и Майн Рида, на все смотрел их глазами и рано понял: такого человека, как его отец, они бы ни за что не сделали героем своих романов. Однако через много лет, готовя первое издание «Этюда в багровых тонах», он настоит на том, что рисунки к книге нужно заказать именно его отцу. И хотя этот жест сыновьей любви вызывает безусловное уважение, нужно признать, что это была плохая идея: пациент клиники для душевнобольных, Чарльз Дойл с задачей не справился. Его Холмс вышел приземистым толстяком, чем-то смахивавшим на Тулуз-Лотрека, необаятельным и без шансов покорить хотя бы одного читателя. Холмс, каким мы знаем его сегодня, во многом обязан своей внешностью художнику Сидни Пэджету, иллюстрировавшему рассказы о приключениях сыщика для журнала «Стрэнд». «В первую очередь Холмс должен понравится женщинам, надо, чтобы они буквально сохли по нему!», — воскликнул Пэджет и наградил Холмса высокой сухопарой фигурой, орлиным носом и безупречным костюмом.
Артуру было девять, когда семья разорилась окончательно и богатые родственники оплатили его обучение в закрытом иезуитском колледже Стонихерст. Это были не лучшие годы, но кое-что он все же прихватил с собой во взрослую жизнь: ненависть к любым предрассудкам, будь то религиозным или классовым, страстное желание защищать тех, кто в этом нуждается, умение рассказывать захватывающие истории, играть в крикет и подавать месть как холодное блюдо. Среди его однокашников были братья Мориарти. Они прекрасно успевали по математике и не упускали возможности прилюдно «проехаться» по куда менее удачливому Артуру. Пройдут годы и знаменитый писатель Артур Конан Дойл одним росчерком пера хладнокровно утопит гения преступного мира, профессора математики Мориарти в швейцарском водопаде... Спортивная подготовка тоже пригодилась. До конца жизни писатель оставался страстным боксером и лыжником, уважал мотоспорт, а в 1884 году основал Портсмутский футбольный клуб, став его первым вратарем. Возможность явить миру свою физическую мощь представилась ему и на англо-бурской войне, и в долгих морских странствиях, когда он устроился врачом сначала на арктическое китобойное судно «Хоуп», а затем на плывший в Южную Африку пароход «Маюмба». Что до обостренного чувства справедливости, то оно сделает из Конан Дойла выдающегося правозащитника, на счету которого не одна спасенная жизнь.
Судьба и проклятие
Артур Конан Дойл окончил медицинский факультет Эдинбургского университета. Но, говорят, врачом был, мягко скажем, неважнецким. Пациенты отчего-то не выстраивались в очередь у его дверей, и молодой человек вынужден бы крепко призадуматься: а жить-то на что?! На помощь пришла литература. Еще будучи студентом-третьекурсником, он сочинил и даже издал по-юношески мрачный, полный мистических загадок рассказ «Тайна долины Сэсасса» — неприкрытое подражание Эдгару По. Семь месяцев, проведенных в Арктике, подарили ему сюжет рассказа «Капитан «Полярной звезды». Под влиянием Диккенса был написан детектив из жизни циничных торговцев-стяжателей «Торговый дом Гердлстон».
Ему было 32, когда в 1891 году журнал «Стрэнд» начал публиковать цикл рассказов о Шерлоке Холмсе, ставший его судьбой и проклятием. Тут впору всплеснуть руками, мол, сэр Артур (хотя благородную приставку к имени писатель получит много позже за свою публицистику о войне в Южной Африке), в чем дело?! Что не так?! Чем вам не угодил умница Холмс, которого многие считают вашим вторым «я»?! Ведь это он принес вам баснословные гонорары самого высокооплачиваемого автора своего времени, международную славу, почет и уважение. Чего, скажите на милость, вам не хватало?! На самом деле, ответ на поверхности. Больше всего на свете Конан-Дойл мечтал о том, чтобы в нем видели не литературного поденщика, легкомысленного ловкача, автора легкомысленной беллетристики, но серьезного писателя, достойного встать в один ряд с классиками английской литературы. Вальтер Скотт, конечно, кумир, но и он, Артур Игнейшус Конан Дойл, не лыком шит. И он пишет роман за романом, погружаясь в глубины истории, поднимая со дна прошлого забытые факты и благородные имена. Но публике этого даром не надо. Ей нужен Холмс и только Холмс. Героические повести о былом она прочтет в любом другом исполнении, а от Конан Дойла ждут его непревзойденного умения закрутить детективную интригу и пустить по следу изворотливого преступника флегматичного, хладнокровного и чертовски привлекательного сыщика в клетчатом кепи, с трубкой и скрипкой. Недаром, когда в 1893 году «Стрэнд» публикует рассказ «Последнее дело Холмса», под окнами редакции собирается настоящий митинг протеста: верните Шерлока!
Конан Дойл, конечно, воскресит своё опостылевшее детище. Но сдаваться он не намерен. Еще в конце 1880-х он выпускает роман «Приключения Михея Кларка», действие которого разворачивается в 1685 году, когда герцог Монмут, незаконный сын Карла II поднял восстание против своего родного дяди, короля Якова II. С хирургической тщательностью автор воссоздает бытовые детали эпохи, поднимая на щит романтические идеи человеколюбия и веротерпимости. Реакция критики? Весьма сдержанная.
Настоящей одой обожаемому им рыцарству стал «Белый отряд», который переносит читателя в глубокое Средневековье, во времена Столетней войны. Подробные описания красочных дворянских гербов, непреложные законы чести, захватывающий дух сражений, пылкая любовь — этот роман был встречен публикой вполне благосклонно, и до конца своих дней писатель считал его едва ли не лучшим своим произведением. Чтобы написать роман «Родни Стоун», где фигурируют Наполеон и Нельсон, Конан Дойл проштудировал десятки томов по истории Британии и ее непобедимого флота. С морем связано и рождение нового героя — бесстрашного бригадира Жерара, участника Наполеоновских войн от Трафальгара до Ватерлоо. «Подвиги бригадира Жерара» и «Приключения бригадира Жерара» тоже печатались в журнале «Стрэнд», но слава бравого моряка не шла ни в какое сравнение с той, что выпала на долю его предшественника Холмса. «Дух и ход этих рассказов замечательны, точность в соблюдении имен и названий сама по себе демонстрирует масштабы затраченного вами труда. Немногие смогли бы отыскать тут какие-либо ошибки. А я, обладая особым нюхом на всякие промахи, так и не нашёл ничего за ничтожными исключениями», — писал Дойлу известный британский историк Арчибальд Форбс. Но читателям не было дела до исторического правдоподобия. К черту Жерара! Где Холмс?
Жерара сменил чудаковатый и нелюдимый профессор Челленджер из научно-фантастического романа «Затерянный мир». Он открыл в Южной Америке таинственные земли, где по-прежнему обитают динозавры, пещерные люди и прочие доисторические чудища. Джорджу Челленджеру удалось тронуть сердца взыскательных поклонников Конан Дойла, но все равно нашлись цедившие через губу: неплохо, но не Жюль Верн. Вернитесь к детективам, сэр, займитесь своим делом...
В какой-то момент Конан Дойлу все это осточертело. Он всерьез увлекся спиритизмом и написал «научную» книгу в которой на полном серьезе доказывал существование фей. Благо, Джин Лекки, в которую он долгие годы был влюблен и на которой женился сразу после смерти своей первой, нелюбимой супруги Луизы Хокинс, всячески поддерживала эту его страсть к оккультизму. После смерти мужа Джин наняла самолет, чтобы провести в небе сеанс спиритической связи с почившим супругом...
Современники крутили пальцем у виска, считая, что выдающийся беллетрист окончательно «сорвался с резьбы». Он не обращал внимания. Колесил по Европе, читал лекции по технике безопасности общения с духами, пользуясь методом дедукции, распутывал дела невинно осужденных и давал бесконечные интервью о своих отношениях с... Шерлоком Холмсом. Он умер на 72-м году жизни от сердечного приступа, а на деле — от усталости и разочарования. Памятники Шерлоку Холмсу разбросаны по всему свету: от Японии до Швейцарии, от Лондона и Эдинбурга до Москвы. Единственный памятник самому сэру Артуру Конан Дойлу — крест на его могиле, украшенный рыцарским девизом: «Верен как сталь, прям как клинок».
